По следам малайских мореходов

ЕСЛИ наложить на карту Европы карту Малайского архипелага, вычерченную в том же масштабе, то острова его вытянутся огромной дугой на пространстве от Ирландии до устья Волги. Это гигантское созвездие островов раскинулось по обе стороны экватора — на 7° к северу и на 10° к югу, между Азией и Австралией. Десятки тысяч островов — крупных, средних, мелких и мельчайших — образуют как бы тысячемильные цепи, которые тянутся длинными дугами в сторону Филиппин, Новой Гвинеи и северных берегов Австралийского материка. Между этими островами, утопающими в зелени тропических лесов, наделенными неисчерпаемыми природными богатствами, плодородными почвами, многочисленными естественными гаванями, лежат внутренние моря, где дуют благоприятные для мореплавания муссонные ветры. Через эти моря — Южно-Китайское, Яванское, Целебесское, Банда, Тиморское — проходит сквозной водный путь из Индийского океана в Тихий, от берегов Индии и Цейлона к берегам Филиппин, Китая, Кореи, Японии, к Новой Гвинее и Австралии.

Для народов, населяющих Малайский архипелаг, море издавно было родной стихией. На своих легких лодках и кораблях островитяне пересекали моря и продвигались далеко на запад вдоль южных берегов Азии. Еще в начале нашей эры малайцы с Больших Зондских островов пересекли весь Индийский океан с востока на запад и добрались до Мадагаскара. Коренные жители Мадагаскара — мальгаши происходят от далеких малайских предков и говорят на языке малайского происхождения.

Незримые нити связывают с малайцами и обитателей островов Полинезии. Достоверные исторические сведения о малайцах относятся к первым векам нашей эры. Тогда самые западные острова архипелага — Суматра и Ява, а столетием позже Калимантан — стали заселяться переселенцами из Южной Индии и Бенгалии.

В непролазных джунглях — римбе и на лесистом плато Суматры обитали бродячие племена — бата-ки, ала, гаджу, ачин, сакай. Не умея возделывать землю, они добывали себе пищу охотой и сбором плодов дикорастущих фруктовых деревьев. В речных дельтах жили оседлые малайские племена, родственные коренным обитателям глубинных частей Суматры. На тучных, обильно орошаемых землях они выращивали рис, снимая по два урожая в год. Каждый клочок земли приходилось отвоевывать у девственного леса, каждый шаг в знойной, дышащей влажной гнилью римбе стоил неимоверных усилий.

На Яве, где преобладают высокие равнины и легко проходимые горные гряды, борьба за землю была не столь жестокой и суровой. Яванцы заселили не только берега, но и внутренние области острова: в склоны гор уступами исполинской лестницы врезались рисовые поля.

На этих островах в устьях рек возникли очаги богатой культуры, созданной трудолюбивыми и мужественными народами Суматры и Явы. И хотя многое воспринималось от индийских переселенцев, малайская культура, выросшая на родной почве, отличалась самобытностью. Здесь возникли цветущие города, сильные и обширные государства. В VII в. на берегах Малаккского пролива уже существовала могучая морская держава Шривиджайя. Ее столица находилась в нижнем течении реки Муси, примерно там, где теперь город Палембанг, центр индонезийской нефтяной промышленности. Вокруг столицы виднелись тщательно возделанные рисовые поля и множество селений.

Малакка к концу XV в. стала крупным торговым портом — «Венецией азиатских морей». В ее гавани стояло более сотни кораблей.

Жизнь кипела на берегах Малаккского пролива; через него проходил Великий азиатский морской путь, с которым сливалась «дорога пряностей». Она вела от Молуккских островов, Тимора и Сулавеси к Шривиджайе.

Страны южных морей описали купцы и пилигримы, а позднее — арабские географы и путешественники. Эти труды рассказывают о кораблях с командами в 600, 700 и 1000 человек каждый, водимых опытными кормчими; о чудесных дворцах и храмах, о богатых рисовых полях и широких дорогах, прорубленных в знойной римбе. Тысячи путей вели от берегов этих земель к Азиатскому материку и вдоль его южной окраины далеко на запад.

...Прошли века. Перестали существовать могучие и обширные царства. Исчезла Шривиджайя. Распалась великая яванская империя Маджапахит, простиравшаяся в середине XIV столетия от Филиппин и Новой Гвинеи до западной оконечности Суматры. Повсюду возникли многочисленные княжества — обломки прежних империй. Во многих княжествах выросли богатые и сильные торговые города. Это были удивительные города. Тростниковые хижины, глинобитные тесные и грязные домики беспорядочно лепились к огромным складам, корабельным верфям, портовым причалам. Темные, узкие переулки славились притонами и харчевнями. На пристанях, заваленных товарами, теснился разноплеменный люд. Чужеземцев здесь было не меньше, чем местных жителей. Суда стояли в гаванях впритык друг к другу.

Но все эти города затмила Малакка — небольшая рыбачья деревушка в начале XV в., а к концу его — величайший торговый порт, «Венеция азиатских морей». Небольшая река делила город на две неравные части. К югу от реки в зелени садов белели стены мечетей и дворцов. На северном берегу реки за длинным рядом приземистых грязно-белых складов была деловая часть города: рынок, дома местных купцов и четыре иностранных квартала. Здесь порой располагалось до 10 тыс. торговых гостей: купцы и мореплаватели из разных индийских царств, цейлонцы, сиамцы, бирманцы, жители яванских и суматранских городов, капитаны легких двухмачтовых кораблей из гаваней Сулавеси, с Молуккских островов, Тимора, Бали, островов Банда. Приезжали в Малакку иранцы, сирийцы, армяне, греки, египтяне и их компаньоны по торговле пряностями — венецианцы.

В Малакке было тридцать тысяч домов. В ее гавани стояло более сотни кораблей. Сюда привозили златотканые материи из Сирии, опиум и аромати-' ческие смолы из Аравии, слоновую кость и черное дерево из Африки, хлопчатые ткани из Гуджарата и Бенгалии, ковры и дорогое оружие из Ирана.

Приходили в Малакку корабли с Запада, используя весенний попутный муссон. А с юго-востока, с Молуккских островов, купцы привозили пряности. Громадные тюки с гвоздикой, перцем, мускатным орехом перегружались в Малакке на местные и чужеземные корабли. Пряности шли в Пекин и в Киото, в Каир и в Венецию. На свои острова молуккские купцы увозили ткани из шелка и хлопка.

Изучая португальские, малайские и другие письменные источники, можно сделать вывод, что из Малакки, из суматранских и яванских городов далеко на запад и восток уходили корабли еще задолго до того, как у берегов Индии и Малакки появились португальцы.

Корабли строили малайские и яванские мастера. Один португальский летописец начала XVI в. писал: «Эти джонки (так здесь называют корабли) гораздо больше наших кораблей и похожи на них. Нос и корма по форме у них одинаковы и снабжены рулями, а паруса делаются из тростника... и корабли эти грузоподъемнее наших и более надежны в плавании, и бортовые надстройки на носу и на корме у них высокие, так что судно похоже на верблюда». На этих судах малайские кормчие смело выходили в открытое море. Они располагали морскими картами, пользуясь которыми капитаны совершали «открытия» в морях Малайского архипелага.